Идлиб в очередной раз спровоцировал эскалацию риторики между Анкарой и Москвой. В результате столкновений между правительственными силами и протурецкими формированиями, которые пользуются поддержкой турецких войск, развернутых в Идлибе, Анкара потеряла свыше десятка солдат. Операция «Рассвет Идлиба», начатая Дамаском в удерживаемой повстанцами провинции еще в апреле, в декабре вступила в новую фазу. Эта операция, которая идет при поддержке российских авиации и спецназа, уже принесла сирийскому режиму определенные плоды: ему удалось вернуть под свой контроль 45% территории провинции. Правительственные силы заняли более двадцати деревень и поселений, а их авангард, по всей видимости, сейчас находится всего в 5 км от города Идлиб. Стоит особо отметить, что 11 февраля Дамаск установил контроль над последним участком автотрассы M5, чего не удавалось сделать ранее. Это важный этап, который позволит возобновить прямое автомобильное сообщение между Дамаском и Алеппо, прерванное с 2012 года. В связи с военными успехами сирийского режима и потерей солдат Анкара значительно усилила свое военное присутствие в Идлибе. В последние дни она разместила там подкрепление, насчитывающее около 5 тыс. солдат, а также бронетехнику. В последние несколько раз подобные перемещения турецкой армии предшествовали началу военной операции Анкары в Сирии («Щит Евфрата», «Оливковая ветвь» и «Источник мира»). Кроме того, Турция систематически отвечала огнем на атаки со стороны правительственных сил на свои наблюдательные посты. Всего турецких наблюдательных постов, разбросанных вдоль линии фронта, около десятка (на самом деле речь идет о небольших военных лагерях, насчитывающих от 100 до 150 солдат). Правда, пять из них на данный момент, скорее всего, уже находится на территориях, занятых сирийским режимом.
Если смотреть на ситуацию с позиций Анкары, то потеря солдат многое меняет. Турция считает ответственной за их гибель Россию, так как, если верить Анкаре, без санкции Москвы сирийцы никогда не посмели бы напрямую атаковать турецкие формирования. В этой связи президент Эрдоган вопиет о российском предательстве и призывает Москву соблюдать договоренности, зафиксированные в ходе подписания Сочинского меморандума 17 сентября 2018 года. Вот только ни Россия, ни Турция не соблюдают взятых на себя обязательств. Подозрения в предательстве также крайне сильны с обеих сторон. Кремль, выпады которого менее экспрессивны, тем не менее постоянно напоминает Турции об ее обещании «не смешивать» радикальных и умеренных боевиков, окопавшихся в Идлибе. Де-факто взяв на себя роль «крестного отца», ответственного за идлибскую зону деэскалации, Турция тем не менее на деле так и не смогла (или не пожелала) отделить повстанцев от террористов. Если смотреть на ситуацию с позиций Москвы, то ее подспудной идеей остается очертить рамки группировки «Хайят Тахрир аш-Шам» (прежнее название – «Фронт ан-Нусра», филиал «Аль-Каиды»), чтобы впоследствии было легче ее уничтожить. Кроме того, Турция оказалась неспособна внести свой вклад в создание демилитаризованной зоны шириной от 15 до 20 км, предусмотренной Сочинским меморандумом. В тот момент, когда Турция, как представляется, утратила влияние на группировку «Хайят Тахрир аш-Шам», Россия, со своей стороны, продолжила участвовать в тактике «войны на истощение», избранной Дамаском, который пообещал вернуть всю утраченную территорию до последнего дюйма.
Ввиду деградации ситуации, российская делегация во главе со специальным представителем президента РФ по сирийскому урегулированию Александром Лаврентьевым и замминистра иностранных дел Сергеем Вершининым 10 февраля нанесла визит в турецкую столицу. Но переговоры ни к чему не привели. Анкара потребовала от Москвы сделать все возможное для того, чтобы правительственные силы прекратили наступление и отошли на согласованные позиции. Россия, со своей стороны, предложила Турции заключить новые договоренности, которые учитывали бы изменившуюся расстановку сил на театре боевых действий. Пойти на это Анкара не готова. В ближайшие дни в России должны состоятся новые консультации, а президенты России и Турции 12 февраля провели телефонный разговор, подтвердив приверженность Сочинскому меморандуму. Кремль предпочитает балансировать между Дамаском и Анкарой, однако придерживаться подобного подхода из-за боев за Идлиб становится все сложнее. Существует ли выход из сложившегося положения? При любых обстоятельствах Россия едва ли смогла бы сидеть сложа руки, если бы Турция вдруг начала операцию против вооруженных сил Дамаска. Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что контроль над воздушным пространством Идлиба, который Москве обеспечивают системы противовоздушной обороны С-400, затрудняет реализацию планов Турции перейти в наступление и ударить по позициям правительственных войск. Наконец, Россия уже сделала предостережение и запретила ввоз на свою территорию партии турецких томатов стоимостью 10 млн долларов, тем самым намекнув на возможные ответные меры экономического характера. Так что дальнейшая эскалация, как представляется, принесет Анкаре мало дивидендов. Кроме того, ни одна из сторон не преследует никаких интересов, ради которых она усматривала бы необходимость мериться силами за Идлиб. Устойчивость двухсторонних отношений России и Турции, а также гибкость их позиций могли бы подтолкнуть их к заключению новых договоренностей, которые подтвердили бы возвращение автотрассы М5 под контроль сирийского режима. Такое развитие событий было бы по понятным причинам менее выгодно Турции и стало бы – в лучшем случае – простой передышкой, предшествующий возобновлению столкновений, которого следовало бы ожидать несколько месяцев спустя. Не стоит упускать из внимания и то, что обострение ситуации в Идлибе может быть на руку Москве, так как даст шанс попытаться добиться прямых переговоров между Турцией и Сирией (Тегеран, к слову сказать, уже предложил себя в качестве посредника на таких переговорах), а также постараться сместить линии фронта к востоку от Евфрата, где расстановка сил не претерпевает изменений уже длительное время.
Fr
