Fr Fr

Глава 1. Внешняя политика - Оборона

Маркедонов Сергей
11 ноября 2017

"Россия – Молдова – Приднестровье: перспективы отношений и урегулирования конфликта"

Между ЕС и постсоветским пространством

Республика Молдова (Молдавия) не принадлежит к числу ведущих международных игроков. В то же самое время ее значение ни в коей мере нельзя недооценивать.

Молдова находится на границе постсоветского пространства и Европейского союза, и ее территория, расположенная между Румынией и Украиной, в последние четверть века не раз становилась ареной и конкуренции, и кооперации между Западом и Россией. Само возникновение постсоветской молдавской государственности оказалось зарифмовано с приднестровским конфликтом, имеющим большое значение как для российской политики на просторах бывшего СССР, так и для отношений между РФ и Европейским союзом (в меньшей степени США). Украинский кризис последних лет придал приднестровскому конфликту дополнительную остроту (непризнанное Приднестровье имеет порядка 400 км общей границы с Украиной), особенно в контексте отношений между Москвой и Киевом.

Молдова является стратегическим партнером ЕС (она стала первой страной СНГ, гражданам которой не требуется виза для поездок в государства Евросоюза). При этом ее связывают особые политические и историко-культурные отношения с Румынией. По справедливому замечанию Дмитрия Фурмана и Кристины Батог, «из всех титульных народов бывших советских, а затем постсоветских республик молдаване обладают самым неопределенным и противоречивым самосознанием», и до сих пор вопрос о том, являются ли они частью большого разделенного румынского народа или отдельным молдавским этносом, не разрешен… Отсюда конкуренция двух национально-государственных проектов «молдавенизма» и «юнионизма» (или «румынизма»)» (концевая сноска 1). Ситуация, которую невозможно себе представить в других постсоветских странах, стоящих перед вызовом сецессии, будь то Грузия, Азербайджан или Украина.

В то же самое время Кишинев официально декларирует свой нейтралитет, и в отличие от Тбилиси или Киева не форсирует свои отношения с НАТО. Данный подход связан не в последнюю очередь со значительным и устойчивым левым электоратом, заинтересованным в сохранении связей с Россией, а также проблемами с Гагаузской автономией, население которой также демонстрирует приверженность евразийской интеграции. 
Впрочем, все это не помешало Молдове отказаться от проекта федерализации как инструмента приднестровского урегулирования, предложенного Москвой в 2003 г. («Меморандум Дмитрия Козака»), а также поставить под сомнение ведущую роль России в процессе разрешения конфликта. Заметим, что тогда во главе республики стояла не коалиция сторонников сближения с ЕС, а Партия коммунистов во главе с Владимиром Ворониным, которая пришла к власти под лозунгами сближения с РФ и Союзным государством России и Белоруссии.

Молдавско-приднестровское обновление: шансы на прорыв?

13 ноября 2016 г. во втором туре президентских выборов в Молдове победу одержал лидер Партии социалистов Игорь Додон. Этот политик стал третьим главой государства после Мирчи Снегура и Петра Лучинского, избранным на основе всенародного голосования. Сама процедура всеобщих выборов вместо избрания президента депутатами парламента, восстановленная после двадцатилетнего перерыва, стала следствием масштабного внутриполитического кризиса в стране. И пост главы государства обрел в данном контексте особую легитимность. На выборы Игорь Додон пошел с лозунгами улучшения отношений с Россией и скорейшего мирного урегулирования приднестровского конфликта.

Сегодня у Москвы, Кишинева и Тирасполя появляются определенные условия для того, чтобы придать новый импульс мирному процессу. Но насколько велик шанс на успех? И какие неприятные сюрпризы могут ожидать стороны на пути к выходу из тупика?

Вскоре после вступления в должность лидера молдавских социалистов произошло обновление власти и в Приднестровье. Президентом стал Вадим Красносельский, занимавший до того пост спикера парламента непризнанной республики. Во время новогодней паузы состоялась встреча лидеров Молдовы и Приднестровья, первая за период начиная с декабря 2008 г.! Вскоре после этого Игорь Додон нанес свой визит в Москву, где провел переговоры с российским президентом Владимиром Путиным. Это также стало первой заграничной поездкой молдавского лидера в новом качестве. Однако достигнутый задел еще не означает автоматического успеха. И сегодня во избежание завышенных ожиданий чрезвычайно важно увидеть имеющиеся сложности.

Факторы риска

Прежде всего следует отметить, что президент в молдавской системе власти и управления обладает ограниченным объемом полномочий. Значительные властные ресурсы сосредоточены у правительства и парламента. Между тем на сегодняшний момент Партия социалистов их не контролирует, а значит, российско-приднестровская повестка Кишинева отнюдь не едина. Ряд политиков (среди которых и «серебряный призер» недавней избирательной гонки) Майя Санду даже обвиняют нового главу государства в легитимации непризнанного Приднестровья и неконституционных действиях. И вряд ли давление на него будет в обозримой перспективе прекращено (концевая сноска 2).

Не менее важной является и позиция Тирасполя. «Коньком» избирательной кампании Вадима Красносельского была идея о наращивании кооперации с Россией. Наряду с критикой республиканской администрации за просчеты в социально-экономической политике, Красносельский говорил о недостаточно эффективной работе президентской команды Евгения Шевчука с Кремлем.

Впрочем, у этой медали есть и оборотная сторона. В данном случае речь идет о противоречивой позиции России. Москва рассматривает пророссийски настроенное Приднестровье как форпост своих интересов, противовес устремлениям США и Евросоюза и как инструмент для сдерживания сближения Молдавии и НАТО, сохранения нейтралитета Кишинева. Отсюда и отказ от мультипликации абхазско-югоосетинского или крымского сценария на приднестровском направлении, и попытки вести диалог с Молдовой, несмотря на все имеющиеся трудности.
Ввиду резкого обострения отношений между Москвой и Киевом в 2014 г. положение Приднестровья серьезно ухудшилось в транспортно-логистическом, политическом и экономическом планах. Кремль опасается «размораживания» конфликта, включая возможную военную конфронтацию и деградацию переговорного процесса. В новых условиях Россия предполагает сохранять определенное пространство для маневра, ставя свои действия в зависимость от возможных шагов партнеров по переговорам, а также увязывая свое отношение к перспективам Приднестровья от позиции Кишинева.

И здесь возникает непростая дилемма для Москвы, Кишинева и Тирасполя. На Россию обращены надежды «непризнанных граждан», ожидающих улучшения своего социально-экономического положения посредством усиления интеграции с РФ. При этом Москва не спешит менять свое отношение к проблеме признания Приднестровья, а Молдова желает диверсифицировать свою внешнюю политику, но не отказаться при этом от интеграции левого и правого берегов Днестра в рамках единой страны. При этом отсутствие единого видения ситуации внутри молдавской политэлиты отнюдь не помогает поиску мирного решения.

В этой ситуации интенсификация переговоров кажется оправданным делом, однако ускорение урегулирования конфликта без разрешения многих статусных и неформальных проблем создает риски для политического будущего не только Игоря Додона и Вадима Красносельского, но и российских дипломатов, вовлеченных в распутывание приднестровского узла. Думается, в данном контексте ведущим принципом станет правило «поспешать медленно». И форсированные решения на молдавском направлении мы в ближайшее время, скорее всего, не увидим. Но отсутствие прорывов не означает, что стороны не задействуют имеющиеся ресурсы для перевода острых проблем в прагматическое русло.

Сноски:

1. Фурман Д., Батог К. Молдова: молдаване или румыны? (влияние особенностей национального сознания молдаван на политическое развитие Республики Молдова) // Современная Европа. 2007. № 3. С. 40. 2. Цит. по: http://esp.md/podrobnosti/2017/01/08/poezdku-igorya-dodona-v-bendery-osuzhdayut-i-obsuzhdayut