Глава 4. Регионы

В сентябре 2018 г. в России прошел очень насыщенный единый день голосования, когда избирались главы 22 субъектов федерации, законодательные собрания в 16 регионах, в четырех административных центрах субъектов федерации состоялись прямые выборы мэров, а в 12 подобных городах – выборы представительных органов власти. Кроме того, в семи одномандатных округах были назначены дополнительные выборы депутатов Госдумы. Помимо этого еще во многих регионах проходили муниципальные выборы в различных городах, районах и малых населенных пунктах. Важная особенность сентябрьской региональной кампании заключалась в том, что она прошла после мартовских выборов главы государства, продемонстрировавших рекордно высокие показатели поддержки Владимира Путина, затем последовал запуск властями серии непопулярных реформ. Тем самым социально-политический контекст сентябрьских выборов был весьма противоречивым.

Оглядываясь назад, можно теперь признать закономерным, что региональные выборы 2018 года продемонстрировали всплеск протестных настроений граждан, что ударило по позициям действующих губернаторов и «Единой России». Ярким проявлением этой тенденции стало проведение в четырех регионах вторых туров губернаторских выборов, тогда как прежде, в период после возвращения прямых губернаторских выборов в 2012 г. второй тур был только в 2015 г. в Иркутской области (приведя к поражению действующего главы региона). В ряде регионов и городов «Единая Россия» не сумела получить первое место при голосовании по партийным спискам, уступив КПРФ или ЛДПР. Характерной чертой выборов в ряде регионов стал протестный характер явки, когда рост явки избирателей в сравнении с предыдущими аналогичными кампаниями сочетался с ростом поддержки оппозиции, тогда как прежде подобная модель голосования отмечалась гораздо реже. Интересной чертой региональных выборов 2018 г. оказался рост недовольства в глубинке, на периферии, а не в столичных центрах, как ранее. Отношения властей с оппозицией тем временем сохраняли характер позиционной игры, где разные регионы отличались разными сценариями: в одних случаях власть и оппозиция шли на взаимные уступки, а в других протестные сценарии оборачивались неожиданными успехами оппозиционеров. Были случаи, когда выборы на протестной волне выигрывали оппозиционные кандидаты, поначалу считавшиеся номинальными соперниками действующей власти.

Протестное голосование и недоверие к выборам

Губернаторские выборы показали общее снижение уровня поддержки института губернатора в России. И дело не только в том, что в Хакасии, Хабаровском крае и Владимирской области действующие главы потерпели поражение, а в Приморском крае «успех» главы региона во втором туре объяснялся нарушениями, которые привели к отмене результатов голосования (в итоге был заменен губернатор, и новый глава региона выборы все-таки выиграл). Примечательно, что из 20 регионов, где в выборах вновь участвовали представители и сторонники «Единой России» (еще в двух регионах баллотировались назначенные Владимиром Путиным главы – представители КПРФ и «Справедливой России»), только в четырех случаях произошел рост поддержки в сравнении с предыдущими губернаторскими выборами (если производить расчеты от общего числа избирателей, нивелируя тем самым эффект меняющейся явки). Хотя губернаторы все-таки сохранили еще потенциал консолидации вокруг себя электората, и их результаты обычно превосходили результаты «Единой России», т.е. типичный для российских губернаторских выборов последних лет «референдумный» сценарий не ушел в прошлое, но был реализован в условиях снижения электоральной поддержки губернаторов и «срыва» ситуации в ряде регионов в массовое протестное голосование.

Региональные (губернаторские) выборы 2018 г.

Источник: Центральная избирательная комиссия Российской Федерации.

Низкая явка

Кремль со своей стороны, понимая нарастание проблем в отношениях региональных лидеров с общественным мнением, активно проводил политику замены действующих глав. В целом новые губернаторы и в самом деле выступили на выборах несколько лучше старых, учитывая, что поражение потерпели три губернатора, которые шли на второй срок, а еще двое выиграли выборы со снижением своих личных результатов (и только мэр Москвы Сергей Собянин нарастил поддержку). В то же время уровень поддержки новых губернаторов был очень разным и обычно ниже, чем у их предшественников на выборах, состоявшихся пять лет назад.

Типичной особенностью региональных кампаний стал также спад явки, подчеркнувший слабый интерес общества к институтам региональной и муниципальной власти. На губернаторских выборах только в четырех регионах явки превысила 50%, а в Красноярском крае и Новосибирской области не дотянула даже до 30%. Сразу в пяти регионах, где состоялись выборы региональных парламентов, явка тоже не превышала 30%, упав до 22% в Забайкальском крае. Еще ниже оказалась активность избирателей на муниципальных выборах, а на выборах мэра Томска составила даже менее 20%.

В итоге наиболее распространенным сценарием губернаторских выборов стала «демобилизация» избирателей, когда снижение явки происходило главным образом за счет лояльного власти электората, приводя к итоговому перераспределению голосов в пользу оппозиции. Напротив, лишь в единичных случаях сценарий был противоположным, когда росли и явка, и поддержка губернатора. И при этом в четырех самых проблемных для власти регионах, наоборот, случилась активная протестная мобилизация, приведшая в условиях роста явки к трем поражениям и к победе врио губернатора с низким результатом в Алтайском крае. Напротив, кандидаты от системной оппозиции – КПРФ, ЛДПР и (реже) «Справедливой России» почти повсеместно выступили лучше, чем в прошлый раз, и в некоторых регионах добились победы (КПРФ в Хакасии, ЛДПР в Хабаровском крае и Владимирской области). Кроме того, в двух регионах выиграли условно «оппозиционные» кандидаты в лице представителей КПРФ (Орловская область) и «Справедливой России» (Омская область), назначенных президентом и поддержанных «Единой Россией» (также власти пошли на заведомые уступки КПРФ и ЛДПР в двух округах на выборах депутатов Госдумы).

Географические особенности выборов вновь продемонстрировали, что наиболее протестной частью России остаются Дальний Восток и Сибирь, что было заметно и на выборах президента в марте 2018 г. Отчужденность этих регионов от центра и недовольство социально-экономической ситуацией вылились в протестное голосование, несмотря на меры центра по ускоренному развитию восточных территорий (прежде всего – Дальнего Востока). Поэтому в регионах и городах Сибири и Дальнего Востока было больше всего случаев поражений или неуверенных побед действующих глав, а также слабых результатов «Единой России» на выборах региональных и муниципальных собраний (со своими поражениями, как например, от КПРФ в Хакасии и Иркутской области, от ЛДПР в Красноярске) и неудач «партии власти» на выборах мэров (как в Якутске). В то же время лояльность более консервативных территорий европейской части России не была безусловной, что показало поражение губернатора Владимирской области, а также ряд побед КПРФ – на выборах регионального парламента в Ульяновской области и на отдельных городских выборах в Поволжье (Самарская и Ульяновская области) и Великом Новгороде. Иными словами, протестная волна в России стала возможной практически повсеместно, отражая общенациональный характер этой тенденции, не сводимой лишь к отдельным субъектам федерации.

Отражение федеральных тенденций

При этом выборы региональных и городских собраний продемонстрировали особенно явные тенденции к сокращению электоральной поддержки «Единой России» и улучшению результатов оппозиции: губернаторы с этой точки зрения выглядели значительно сильнее партии. Лишь на считанных территориях «партия власти» сумела набрать более 50% голосов по партийным спискам, и только выборы в одномандатных округах позволяли ей формировать абсолютное или хотя бы относительное большинство. Примечательно, что из 16 регионов, где были избраны региональные парламенты, в 14 случаях уровень поддержки «Единой России» в сравнении с предыдущими аналогичными выборами упал. Напротив, КПРФ и ЛДПР нарастили поддержку повсеместно («Справедливая Россия» – в большинстве, но не во всех случаях).

Причины снижения поддержки региональной и муниципальной власти, а также «Единой России» связаны не только с накопленными проблемами в региональной политике (как в Сибири и на Дальнем Востоке), но и с общенациональными трендами. В частности, властям стало сложнее опираться на бюджетников, среди которых выросли оппозиционные настроения, и заметно менее лояльной группой избирателей стали пенсионеры, что очевидным образом взаимосвязано с запуском пенсионной реформы. Активные действия региональных властей по наращиванию перед выборами расходов на социальную политику, ЖКХ и дорожное хозяйство не имели однозначно позитивного влияния на выборы. Нет также оснований полагать, что протест был в большей степени связан с бедными (или беднеющими в настоящее время) регионами – как недовольство, так и лояльность демонстрировали самые разные группы территорий с точки зрения их социально-экономического положения. Как показывают наши исследования, социальные расходы региональной власти и значительные объемы инвестиций все-таки оказывали слабое, но позитивное влияние на результаты избирательных кампаний, хотя ряду губернаторов совсем не помогли (как например, в Хакасии и Хабаровском крае). Впрочем, судя по всему, принципиальное значение приобрела также ситуация в медийной сфере – субъективное восприятие ситуации в регионе, публичный имидж губернатора и «Единой России» влияли на выборы больше, чем «объективные» показатели.

В целом региональные выборы 2018 г. продемонстрировали как общие по стране тенденции, такие как рост протестных настроений и ситуативный приток голосов к партиям системной оппозиции, так и многообразие региональных сценариев, вызванных особенностями расстановки политических сил на местах, организационными и имиджевыми усилиями власти и оппозиции.